[Ни шагу назад], Джун/Мир для Микро-феста "Неделя вампира"

[viscumalbum]

Автор:  Вёрджил Ференце (сиречь я)
Бета: нет и не было
Название: Ни шагу назад или Не бойся верить
Пейринг, персонажи: Джун/Мир, Сынхо
Рейтинг: PG-13
Жанр: ангст, романс
Размер: мини
Предупреждение: я снова мимокрокодил. Чисто теоретически, оно связано с предыдущим
Написано на микро-фест Неделя вампира для сообщества fandomBLAQ

603 слова + слитый конец

- Ты сам ещё – всего лишь неразумное дитя. Подумай, нужно ли тебе это.
Джун только морщится и отфыркивается в ответ – ему совсем не хочется задумываться, ведь для этого нужно напрягаться.
- Я уже не ребёнок. Ты отпустил меня, - возражает он. – Я теперь свободен, и волен делать, что пожелаю.
Он знает, какова на вкус свобода – освежающая и пряная, с горчинкой ответственности. Совсем как кровь хёна Яна. Он считает себя умным и совсем самостоятельным, а Сынхо только качает головой – ему уже не кажется такой хорошей идеей отпустить Чхансона из-под своего присмотра.
- Ты знаешь, на что обрекаешь его и себя. Ты уверен, что готов к этому?
Джун знает – и Сынхо знает, что Джун знает, - но он конечно уверен, и все разговоры бесполезны. Сколько бы Сынхо не старался достучаться до своего воспитанника, всё было без толку. Его мысли были забиты только шалыми глазами, разбитной улыбкой да задорным смехом. Это только пока молодой кажется, что «навсегда вместе» - романтично и красиво, а разбитые сердца потом по кусочкам собирают наставники.
И если Чхансону обеспечена поддержка Сынхо, то кто будет спасать Чхорёна, умудрившегося очаровать самого опасного хищника на планете?
- Не говори мне потом, что я тебя не предупреждал.
… Чхорён смеялся, когда Джун в лицах пересказывал ему этот разговор, и добавлял от себя всякие весёлости, заставляя самого Джуна растягивать губы в неуместных улыбках, сбиваться и пытаться уловить нить собственного повествования. Он бросил эту затею где-то на середине, слишком весёлый и счастливый, чтобы и дальше изображать серьёзное лицо хёна Яна и повторять его скучные нравоучения. Куда интереснее было обнимать такого тёплого и живого Чхорёна, куда интереснее было выискивать смешинки в его глазах и впитывать их в себя. Куда интереснее было целовать податливые мягкие губы, крепко прижав его к себе и совершенно забыв про недовольно посвистывающий на плите чайник, вот-вот собирающийся закипеть.
Кухня Чхорёна насквозь пропахла кофе, а сам Чхорён – летом и почему-то морем, и они часами могли просиживать в темноте, за кухонным столом, друг напротив друга. Молча или разговаривая о самых разных вещах.
В одну из таких ночей Чхорён и предложил Джуну – а что если тебе попытаться меня обратить? Глядя в его горящие глаза, Джун загорелся и сам. И горы ему были по плечо, и море по колено, и он весь мир мог удержать, как Атлант, окрылённый мыслью о том, что да – они будут.
Пушистые прядки очень смешно щекотали нос Чхансона, когда он пытался добраться до чхорёновой шеи, и приходилось то и дело фыркать, потому что не разжимать же из-за такой ерунды объятия. Чхорён сам откинул волосы назад, сам склонил голову чуть набок, сам поторопил Джуна лёгким тычком в плечо – да ладно тебе, не дрейфь.
Только Джуну было совсем невесело, потому что впервые от Чхорёна пахло самым настоящим страхом, и сердце у него в груди стучало, как сумасшедшее.
Ты боишься, - губы прижались к коже и уловили биение пульса.
Нет, совсем нет – а сбитое дыхание просто от поцелуев.
- Я чувствую страх, помнишь?
Конечно, Чхорён помнил.
- Ты думал, мне совсем-совсем не будет страшно? – уличный фонарь заглядывал в узкую кухню любопытным оранжевым глазом, а пальцы Чхорёна цеплялись за белую-белую футболку Чхансона, как за спасительную соломинку. – Лучше поторопись, пока паника совсем не…
- Закрой глаза.
- Это поможет?
- Просто закрой глаза, - Чхансон улыбнулся и на пару мгновений прижался лбом к его лбу. – Верь мне.
Конечно, Чхорён верил. Потому что ладонь Чхансона нашла его ладонь, потому что переплелись пальцы, потому что с закрытыми глазами, в своей собственной темноте, у него не было больше никакой иной поддержки и опоры, кроме этой уверенной и твёрдой руки.
И тогда они оба обещали себе, что со всем, совсем со всем справятся, если не ради себя, то хотя бы ради друг друга