[Методы убеждения], ЕХО

[viscumalbum]

Автор:  Вёрджил Ференце
Название: Методы убеждения
Фэндом: ЕХО
Персонажи: так или иначе, все
Рейтинг: G
Жанр: претензия на юмор
Дисклаймер: выгоды не извлекаю, бла-бла
Размещение: спросите - вам ответят. Не факт, что положительно

674 слова

- Грёбаный ебучий пиздец.
Глаза Сехуна, которому не посчастливилось в данный конкретный момент времени оказаться рядом с Чунмёном, не настолько идеально круглые, как у Кёнсу – но стремятся к совершенству.
- Нет, это просто хренов ужас. Чёртов сраный… - на этом запас эпитетов кончается, но лицо Чунмёна прекрасно отражает всё, что он думает по этому поводу. Мыслей – много, и все – весьма… яркие. Выразительные такие.
- Нефиг спать, когда нуна-стилист с тобой советуется, - поучительно воздевает палец к потолку Пэкхён, пренебрежительно при этом фыркая – уж он-то никогда себе не позволит такой оплошности, пусть даже помирать будет в кресле.
Буквально через двадцать одну секунду он с диким воплем вылетает из гримёрки, матеря «истеричного Лидера» на чём свет стоит и прикрывая ладонью щёку, в которую прилетела пудреница – первое, что попалось под руку Чунмёну.
Пудреницей дело не ограничивается – по свидетельству умудрившегося выжить в военно-полевых условиях Сехуна (ещё около полминуты), не повезло оказаться на пути Лидера: расчёске, плойке, двум флаконам туалетной воды, пэкхёновой подводке для глаз, чханёлеву плееру и пиджаку Кая. По поводу пиджака никто особо не переживает – вряд ли Чонину он вообще пригодится, а вот подводка могла стать проблемой. Пён Бэкхён милый мальчик, но очень злопамятный.
Чунмён много повидал в своей жизни. Он был предупреждён, вооружён и готов, как он думал, ко всему – но нервы сдали после первой же более-менее радикальной смены имиджа.
- Что. За. Гребучий. ПУДЕЛЬ?!
Стафф упорно делает вид, что не замечает горестных воплей, стилисты с каменными лицами поправляет макияж «выжившим» членам ЕХО-К прямо в коридоре, особенно суетясь возле Пэкхёна, которому встреча с пудреницей грозила сложно маскируемым фингалом на пол-лица. На корейскую половину группы с интересом косится Тао, напрягая своё знание корейского, чтобы понять, в чём причина такого оживления.
Чунмён подавлен. Чунмён в депрессии, ему плохо и он не хочет идти на сцену. Времени, чтобы убрать с его головы пуделя и соорудить там хоть что-нибудь удобоваримое просто нет – скоро, с минуты на минуту, объявят выход на сцену. Позора будет просто не избежать. Он больше никогда не сможет смотреть собственные выступления и фотографии. Никогда. В жизни.
- ЕХО, ваш выход через три минуты.
Всё, судьбоносные слова произнесены, Кёнсу несмело стучится в дверь и зовёт Лидера – не могут же они из-за… кудрей запороть долгожданное совместное выступление. Чунмён загробным голосом отвечает, что никогда отсюда не выйдет, пусть забудут, что в ЕХО двенадцать человек и оставят его в покое, пока он не скончается от собственной ничтожности.
Помощь неожиданно приходит от второй половины идеальной группы, когда в запруженный стаффом и артистами коридор чинно вплывает срочно вызванный из закулисья Крис. Введённый Сехуном в курс дела Лухань начинает торопливо лопотать на китайском, сдабривая своё повествование миллионом моментально сменяющих друг друга выражений лица. Следом за Крисом помесью ветряной мельницы с баржей появляется Чханёль, нихрена не втыкает в происходящее – как и потерявшийся на границе между Китаем и Южной Кореей Чондэ, - и глупым выражением лица приобретает дополнительное сходство с одним очень длинношеим парнокопытным. Потом он допирает, что слышит звонкие жалобы Пэкхёна на жизнь и всяких прочих дебилов, которые якобы его повсюду окружают, и галопирует просвещаться.
Крис, дослушав Луханя, издаёт негромкое покашливание.
Становится тихо.
Очень.
Стафф расступается, когда Ифань, оправив безукоризненно белый пиджак, направляется к гримёрке, благоговейно замирает, когда он, не колеблясь, открывает дверь, и испуганно охает, когда отклоняется в сторону. Из недр небольшой комнатушки со скоростью пушечного заряда вылетает бутылка воды и исчезает в толпе. Смачный удар и громкое «ой» возвещает, что сунувшийся в гущу событий Минсок огребает за любопытство.
Крис плотно прикрывает за собой дверь. Проходит секунда, другая – десять человек, толкаясь локтями и плечами, бросаются вперёд, стремясь погреть уши. Ничего у них не выходит – из-за двери не слышно ни звука, совсем ничего – только потом глухой шлепок как от удара ладонью по столешнице и тихое взвизгивание.
Толпа снова расходится в стороны, как круги от брошенного в воду камня, когда дверь открывается снова и на пороге появляется Чунмён. Из-под тёмно-вишнёвых кудрей сияет безупречная белозубая улыбка, Лидер цветёт и пахнет и, пританцовывая, направляется за кулисы, по пути одарив сонного Кая отеческим контрольным поцелуем в лоб. Вызывая священный трепет, следом уплывает Крис, оставляя всех гадать, каким именно методом убеждения ему пришлось воспользоваться.
- ЕХО, одна минута!
И побежали.